Спектакли европейских «первачей» Михаэля Тальхаймера,  Люка Персеваля и Томаса Остермайера вызвали у некоторых блогеров негодование, но у большинства — восторг
© Tеатральный фестиваль «Сезон Станиславского»
Cцена из спектакля «Замужество Марии Браун»
Deutsches Theater Berlin
«Фауст. Часть I» Михаэля Тальхаймера по поэме Иоганна Гете
Автор: haspar_arnery
«...Спектакль
шел с синхронным переводом, поэтому страстный монолог Фауста несколько
напоминал старый анекдот, про бразильский сериал где актриса кричит
любовнику — «Кастрато!!! Импотенто!!!», а переводчик спокойным голосом
говорит: «Уходи. Я тебя больше не люблю.»«
Автор: alraune_evil
«Минимум декораций — огромный вращающийся цилиндр во всю сцену и открывшаяся позднее кровать с белыми простынями.
Игра актеров просто завораживает! Это современный Фауст — чудаковатый,
задиристый, молодой, живой; это современный Мефистофель — не
традиционный красавец-мужчина с пороками, а само воплощение порока —
грязный, противный, гадкий бес; это Гретхен — невинная, чистая, детская,
глупая, смешная, подчеркнуто трагичная девушка.
И конечно же незабываемое Child In Time Deep Purple в середине спектакля».
© AP
Cцена из спектакля «Фауст»
Автор: kalakazo
«напыщенный штиль Гётевской трагедии
ныне перебивается сленговой пантомимой Мефистофеля,
вызывающий истовый восторг юной публики,
на язык молодёжного сленга
переводящий смысл происходящего:
про то как «чувак» с «тёлкой» «перепихнулись» без «презика»,
а «герла» ест-но «залетела»,
и потом пошла искать арботарий».
Автор: Pahail
«...понял, что самый неприятный вопрос который могла задать девушка в момент близости в 19 веке — веришь ли ты в бога?..»
© AP
Cцена из спектакля «Фауст»
Автор: love_foe
«...его
спектакли — это подлинная актуализация. Не злободневность — но
современность. И что толку, если через десять лет, не через 50, всего
лишь через десять, люди прочитают, что Фауст — наш современник. Кроме
подобных характеристик, у театральной критики фактически нет инструмента
описать нашего современника, кроме как обозначить: Фауст — наш
современник. Множество спектаклей можно безболезненно проанализировать и
описать подобным образом, структурировав формальные особенности
режиссуры и поставить в контекст современного театрального процесса. Но
возникает спектакль, куда входит История. Входит Время. Как описывать
время и историю в спектаклях Херманиса и Тальхаймера? Как соотнести
спектакль с теми поворотами, роковыми, исторического маятника, который
грозит разрушить мир. Безверие Фауста и веру Гретхен как вписать в
сегодняшнее мракобесие, православных ряженых и поклонение золоту?
Предлагаю, как раньше, в летописях, начинать так. В дни, когда грузины и
осетины убивали друг друга на своих землях, правительство, устав грести
бабло, запретило мультяшный канал, дабы не оскверняли нравтсвнные
чувства людей, а столько-то детей умирало от рук взрослых, в Петербург
привезли Фауста Тальхаймера. А как еще?»
20—21 сентября, фестиваль «Александринский»
Deutsches Theater Berlin. «Крысы» Михаэля Тальхаймера по пьесе Герхарта Гауптмана
Автор: love_foe
«Сегодняшние
«крысы» — их надо было привезти на Новую драму. Чтобы еще раз неучам,
который кричат что-то про театр, про то, что современность только через
язык, новые сюжеты и тра-ля-ля... показать, что такое театр — когда
очищенная, обновленная пьеса начала века в руках режиссера предъявляет
такие трущобы людской души, такую крысиную жизнь сегодняшнего дня и
слышен такой человеческий крик, рвущийся из-под земли, где навечно
погребены люди, копошащиеся в маленькой щели между полом и потолком,
согнув спины и головы с рождения, такой немой крик, что слезы стынут в
глазах, не проливаясь.
© Александринский театр
Cцена из спектакля «Крысы»
Посадить в зал наших главных режиссеров — смотрите, подлецы, что
такое, когда современность оживает в классической пьесе, когда режиссер
беспощаден к себе и к актерам, потому что играть эту пьесу невыносимо,
нужно быть очень мужественным, чтобы играть историю, где обезумевшие
женщины вырывают друг у друга платочек, в который завернут умирающий
ребенок. Где отец неумелыми руками вынимает из кармана, сложив ладони
лодочкой, дешевую красную погремушку — и для него это — предельное
выражение любви и напряжение духовной жизни. Все эти безумные женщины и
девочки, обреченные младенцы, жалкие мужчины...»
19 октября, «Балтийский дом»
Schaubühne am Lehniner Platz
«Смерть коммивояжера» Люка Персеваля по пьесе Артура Миллера
Автор: tiki2tavi
«Оформление
сцены минимально: ряд кустов в кадках, кресло, диван и телевизор, экран
которого зрителю не виден, слышен лишь звук, когда Вилли Ломан,
старый коммивояжер, включает его. Так могла бы выглядеть сцена в
осовремененной постановке «Вишневого сада». И пьеса в исполнении
немецких актеров, мне показалось, звучала очень по-чеховски, привычно
для нас, потому и публика приняла ее почти единодушно...»
© www.lukperceval.info
Cцена из спектакля «Смерть коммивояжера»
Автор: kalakazo
«В спектакле всё как в их жизни:
ливер вываливающихся наружу пивных животиков,
грудастой силикон,
переодичное почёсывание в причинных местах,
и в качестве довеска,
для тинейжеровой развлекухи,
сексуальный всеобуч
в духе грязной немецкой порнографии.
Ну ещё и натуралистичныя сценки
из среднестатистической бюргерской жизни:
ор и рёв, срач и драч,
и то что с немецкого суржика
можно перевести, как «семейственная пое*ень»«
© www.lukperceval.info
Cцена из спектакля «Смерть коммивояжера»
Автор: polidarte
«...В
целом — ощущение качественной, хорошо сделанной пошлости, которая
смывает все пласты реальности. А апогей пошлости — смотрите, хлопайте,
с*аные зрители — это поимая коммивояжёром песенка «Пусть всегда будет
солнце», да, на русском, да, с трогательным акцентом».
25—26 октября, «Сезон Станиславского»
Münchner Kammerspiele
«Замужество Марии Браун» Томаса Остермайера по сценарию к одноименному фильму
Автор: Монастырь Дешо
«...очень,
очень немецкий спектакль, он изящен и точен, как швейная машинка фирмы
«Зингер», и бесстрашен как коммивояжер, который стучится с «Зингером» в
окна каждой российской деревни (когда-то нам кто-то в университете
пламенно рассказывал про этих коммивояжеров) — но он с немецкой
педантичностью сделан по принципу — «тот же Фасбиндер, только
театральными средствами»...»
Автор: Лев Семёркин
«Это не театральное сочинение, а театральное изложение. Игра в историю, а не «история замужества» непосредственно.
Как игра — спектакль очень хорош, но, поскольку события не «происходят с
персонажами», а «разыгрываются актерами», происходящее не цепляет. К
тому же игровая схема выглядит более однозначной, чем непрерывное живое
действие «из мяса и костей».
Одна актриса (Бригитта Хобмайер) и
четверо актеров собрались в павильоне, чтобы разыграть известный фильм
Фассбиндера «Замужество Марии Браун» и тем самым разыграть кусок истории
своей страны, главу из истории Германии. Они смотрят хронику,
настраиваются, примеряют парики, костюмы, роли. Все кроме главной
актрисы играют по несколько ролей (мужских и женских), переодеваясь
прямо на глазах зрителей, даже не столько играют, сколько намечают
слегка или шаржируют — прием оправдан, так как позволяет выделить
главную роль, сыгранную всерьез, «в красках», окружив ее карандашными
эскизами».
Автор: Valera Zolotukhin
«...самое
интересное — это почти беспаузная игра, между сценами практически нет
перерывов, а сменяют они одна другую с дикой скоростью. Темпы очень там
здорово выстроены: это такой поезд, который набирает скорость, и вдруг
как будто кто-то дергает стоп-кран, ближе к концу спектакля скорость
резко замедляется, а в финале все летит к чертовой матери».
Автор: Лиза Биргер
«...финальная
сцена проходит под комментарий матча Германия—Венгрия, 1954 год. Там
Германия впервые становится чемпионом мира, здесь у героини личный крах.
Ой, сколько я могу про это порассказать. У меня все личные драмы,
кажется, по чемпионатам раскладываются. Я так детям буду рассказывать: и
вот мы сошлись под португалию—англию на ЕВРО2004, расходились под
бразилию—гану на чемпионате мира 2006, а португалию—германию 2008 лучше
вообще никогда не вспоминать. Без шуток, кстати — просто вынуть из
памяти навсегда. Вот так жизнь и футбол колотятся вместе, их слышно, как
мое сердце в последний месяц, аж из соседней комнаты. А «Мария Браун»
потрясная. У меня ни в одном кино не было такого чудовищного уровня
сопереживания, как в этом спектакле. Очень личная сейчас, совсем моя
история, как женщине нельзя быть сильной, потому что ее сила становится
ее слабостью. эта и есть такая дырка, через которую тебя рано или поздно
убьет. вообще же — очень не хватает театра. мне кажется, он должен
вынимать душу из того темного чулана, куда я ее запихала».
В цитатах сохранено авторское правописание
Перейти в фотогалерею материала ›
|
Забыли пароль? Нажмите сюда